Опубликовано:
Дефиниции культуры : [сборник трудов участников всероссийского семинара молодых ученых]. Вып. 5 / Том. гос. ун-т, Рос. гуман. науч. фонд; Редкол. : М. Н. Баландин (сост. и ред. ) и др. — Томск : Издательство Томского университета, 2001. URL: http://vital.lib.tsu.ru/vital/access/manager/Repository/vtls:000111913
©: А. Б. Мурашов, 2001
АМБИВАЛЕНТНОСТЬ ОТЧУЖДЕНИЯ В СОВРЕМЕННОЙ КУЛЬТУРЕ
В условиях тотальной глобализации современного мира приобретает совершенно особую актуальность вопрос о кризисе культуры. Заданный на фоне образа культуры, представленного Ницше и Фрейдом, вопрос этот сегодня тем более важен, поскольку культура как способ человеческого бытия вообще все в большей степени приобретает тенденцию универсализации существования человеческой цивилизации. В этом контексте вновь и по-новому может быть поставлен и вопрос об отчуждении в культуре. Феномен отчуждения был значимой проблемой для философов и мыслителей на протяжении всего XX столетия, более того, сама культура XX века стала культурой отчуждения, что нашло свое адекватное выражение во многих ее явлениях, а также — в отражении этих явлений в искусстве, философии, психологии, публицистике. Однако здесь мне хотелось бы остановиться лишь на одном аспекте этой проблемы, а именно амбивалентности отчуждения в современной культуре. Но прежде введем некоторые основные понятия. Под отчуждением здесь понимается некий процесс или состояние отделения, разобщения, чуждости во всех его смыслах и формах, в самом широком смысловом пространстве или поле: от Гегеля и Фейербаха, через Маркса, Дюркгейма, Вебера, Шпенглера, и Фрейда, Ясперса, Камю, Сартра — до Хайдеггера и Фромма. Амбивалентность полагается как двойственность или двусмысленность в проявлении феномена. Понятие культуры применено тоже в весьма широком контексте — как характеристика человеческого бытия в целом и его способ, при этом имеется в виду универсализм современной культуры для цивилизации в целом, без традиционного различения «Востока» и «Запада» и выделения культур по этническому или иным признакам.
Казалось бы, если отчуждение с развитием культуры постоянно нарастало (а именно так представляли дело почти все, писавшие на эту тему, особенно мыслители и писатели экзистенциалистского толка гуманистической направленности), то степени чуждости и разобщенности в современном мире должны были бы уже давно достичь некоторой критической величины, отчуждение должно было бы стать выраженно доминантной тенденцией развития человеческого сообщества и его культуры, что неминуемо угрожало бы перспективам цивилизации как уникальной целостности. И в некотором смысле это действительно так во всяком случае, именно такие оценки современной культурной ситуации чаще всего сегодня высказываются, и мнение это, вполне определенно, является доминирующим. С позицией этой трудно, да и, пожалуй, не стоит спорить. Ведь, в самом деле, отчуждение является неотъемлемой и ведущей характеристикой современного мира, что с легкостью может быть подтверждено уже простым перечислением его проявленности в культурных феноменах. Индивидуализм и разобщенность западных обществ, чувство абсолютного и тотального одиночества, фальшивость повседневных человеческих отношений, безответственность сетевого общения Интернета, враждебная человеку техника, репрессивная ханжеская мораль, лживая и лицемерная пресса, лишенное конструктивного смысла и возводящее деконструкцию и даже деструкцию в культ постмодернистское искусство — вот лишь неполный перечень «ликов» отчуждения в современной культуре. К нему можно добавить и более масштабные, цивилизационного характера процессы: отчуждение от природы и экологические проблемы, увеличение разрыва между странами «развитыми» и «развивающимися», субкультурами маргинально «продвинутыми» и консервативными. Между тем наряду с этими не менее отчетливо сегодня обнаруживаются и прямо противоположные процессы, и тенденции. В качестве примеров можно привести и тесную экономическую, политическую, общественную, культурную интеграцию в Европейском сообществе, и общую культурную интеграцию, вкупе с универсализацией и интернационализацией, и экуменические религиозные движения, широкие поликультурные процессы, объединяющие человечество в целом события (тот же пресловутый «милленниум», например) и т. д. В этой связи вполне закономерным становится вопрос о том, что здесь «фон», а что — «фигура», если выражаться языком гештальт-психологии, какой из этих разнонаправленных векторов в контексте отчуждения является сейчас доминирующим или станет таковым в ближайшем будущем? И вопрос этот совершенно не праздный, ибо от этого зависит как нам действовать, чего ожидать, к чему готовиться, что попытаться предотвратить, а что, быть может, напротив, — ускорить в цивилизационном процессе. Итак, что же все-таки стоит за амбивалентностью отчуждения в современной культуре: его угрожающее нарастание или, напротив, — желанное преодоление? Конечно, вопрос этот сложнее, чем подобная его постановка. И прежде всего необходимо указать, что уже сам феномен отчуждения амбивалентен по своей природе, по крайней мере так, как он нам предъявлен. Отчуждение одновременно есть и как специфический способ человеческого бытия во многих основных его сегментах (источник и средство прогресса, рефлексивная данность сознания и способ познания, инструмент образования и становления, сущностное одиночество), и как глубокая экзистенциальная проблема, порожденная именно такой тотальной пронизанностью человеческого бытия отчуждением. Иначе говоря, отчуждение представлено нам не только амбивалентно, но и вполне диалектическим образом: оно и способ человеческого бытия (позитив), и экзистенциальная проблема в человеческом существовании (негатив). В этом смысле как способ жизни и жизненная проблема оно представляет собой диалектическое противоречие, лежащее в основе развития и прогресса, и снять его полностью либо невозможно, либо это означало бы замену культурного способа человеческого существования, либо необходимо замещение отчуждения в культуре каким-то иным, альтернативным конституирующим феноменом. Между тем с развитием культуры (в рамках предложенной «амбивалентно-диалектической» теории) во всех секторах человеческой жизни отчуждение множится и нарастает количественно и качественно, но вместе с ним скрыто дозревают и предпосылки его преодоления. Ведь любая известная нам культура обязательно враждебна и репрессивна по отношению к человеку, построена на ограничении его свободы, и в этом заключен ее смысл. Человек создает чуждую и враждебную себе культуру, а затем — отчуждается от нее, то есть производит снятие отчуждения, отчуждение отчуждения (принцип отрицания отрицания). В этой связи, если человечество начинает понимать и чувствовать нарастание отчуждения, то, скорее всего, это все-таки означает приближение очередного «перехода количества в качество», что в рассматриваемом здесь контексте является сменой культурных парадигм. Поэтому достаточно важно своевременно и точно подмечать подобные процессы и тенденции их развития, с тем чтобы не спутать тенденции преодоления отчуждения с иллюзиями такого преодоления (снова амбивалентность). Как возможна подобная верификация и по каким основаниям она должна быть проведена? В качестве такого основания предлагается рассматривать некие системные принципы, на которых базируется та или иная культурная парадигма и, соответственно, все здание культуры в целом. Осмысление по этому основанию современной нам культуры (как, впрочем, и всех ей предшествующих) показывает, что ее действительно можно рассматривать как монолитную целостность, феномен и способ человеческого бытия, несмотря на историческое многообразие форм и сегодняшнюю «поликультурность». Дело в том, что во все известные нам эпохи, во всех известных нам существовавших вариантах она всегда оставалась культурой, построенной на одном незыблемом и неизменном системном принципе — стремлении к унификации и единообразию. Всякая известная нам культура всегда враждебна не только по отношению к человеку, но и по отношению ко всему чуждому ей, иному, новому, она всегда стремится к стабилизации и консервации уже существующего, к недопущению его принципиальных изменений, к исключению всего маргинального и «не такого, как у всех», она органически нетерпима к «равному разному». Даже являющиеся элементами культуры в целом суб-культурные альтернативные и маргинальные образования и сообщества, находящиеся в постоянной и непримиримой оппозиции по отношению к общепринятым стандартам и ценностям, сами системно устроены аналогичным образом и нетерпимы к иному. Эта всеобщая нетерпимость к иному как результат стремления к унификации и есть предмет нашего рассмотрения — отчуждение как фундаментальное свойство существующей культуры. В культуре эволюционно преодолевается только ее содержание, человек отчуждает культуру именно как содержание, но само отчуждение как системный принцип остается неизменным. Подобный процесс мы наблюдаем и сейчас — культурная ситуация вызревает к очередной смене культурных парадигм, то есть содержания культуры, снятие же тотального отчуждения, о котором здесь идет речь, не происходит. В этой связи становится возможным утверждение, что организованная таким образом культура принципиально не может, прогрессивно развиваться (под прогрессом здесь понимается такое развитие, при котором уровень организации системы повышается), а может лишь видоизменяться в рамках заданных ей системных параметров. В завершение обрисуем возможные параметры культуры, организованной на основе других системных принципов. В такой культуре совершенно недопустимо доминирование любой, пусть даже очень «продвинутой» идеологии. Как только подобное доминирование случается — это неизбежно приводит к стагнации и, далее, — деградации как самой этой идеологии, так и заданной ею культуры. Новая цивилизация есть прежде всего новая система баланса разных интересов и идеологий. Возникающие сегодня «альтернативные» сообщества таковы только по форме, ибо, как уже было замечено, они организованы на тех же принципах неприятия иного. В них приходят как в ниши, где можно спрятаться, укрыться от внешнего мира, куда можно принести свою субкультуру и быть там тем и так, кем и как нельзя быть в «общем мире». Здесь создаются адекватные среды, в которых можно быть тем, кем хочешь, но среды эти — закрытые, защищенные и отгороженные от внешнего мира и доминирующей в цивилизации культуры, и в этом смысле они скорее напоминают резервации. Альтернативная цивилизация — это открытая саморазвивающаяся система открытых сообществ, в которые входят разные люди, организованная на других принципах установления баланса, где маргинальность замещена комплиментарностью, — Сообщество Сообществ. Необходим принципиальный отказ от адаптационной модели отношений с внешней (в данном случае — социальной) средой, которая ничем не отличается от простого животного приспособления к окружающей природной среде. Нужно не адаптироваться к среде, не бежать от нее в специальные «ниши», а переформатировать среду так, чтобы в ней стало возможным сосуществование разного, для чего необходим и отказ от любого тоталитаризма. Это и означает изменение основания построения культуры и, соответственно, выход к подлинному преодолению отчуждения — в Иное.